Но тут уж ничего не поделаешь: Эль-Муалляка — не музей, не археологический раскоп, а действующая церковь со своими традициями и надобностями, которую не закрывали на время проведения реставрации. Работать в алтаре на холодных каменных полах приходилось босиком: здесь принято снимать обувь. Реставраторы так и работали разутыми, пока им не купили… балетные тапочки. Незаметные на своих завешанных полиэтиленом лесах, мастера стали невольными свидетелями обычной церковной жизни. В первой половине дня здесь полно туристов, а экскурсоводы заливаются соловьями, порой рассказывая байки о том, как церковь «просветили рентгеном и обнаружили, что она относится к четвертому веку».
Вечером обычно собираются свои, прихожане, и не обязательно на службу. Церковь помогает им найти работу, организовать свой досуг. Здесь работает и приходская школа для детей, есть и спортплощадка — в закрытом дворе мальчишки вечерами играют в футбол. Женщины в платках забегают поставить свечку, девушек пускают с непокрытой головой и в брюках — это разрешено. В церкви можно сидеть, как в католическом храме, на деревянных скамьях. Службы ведутся на арабском и коптском языках.
Религиозная община отчасти исполняет и роль культурного центра — копты считают себя прямыми наследниками древних египтян. Само слово «копт» — это дважды искаженное, сначала в греческом языке — aiguptios («айгюптос»), потом арабском — «кубту», слово «египтянин». Но, хотя коптская община в Египте и держится достаточно обособленно — численный перевес в стране на стороне арабов-мусульман.
И это особенно заметно в дни мусульманских праздников. Рядом с Эль-Муаллякой находится древнейшая в Африке мечеть Амра ибн эль-Аса. В последний день Рамадана из расположенной напротив Эль-Муалляки станции метро к мечети стекаются паломники, которые постепенно заполоняют все ближайшие кварталы, вдруг в одночасье превратившиеся в зеленые лужайки, образованные предусмотрительно развернутыми молитвенными ковриками — в мечети всем не хватало места. Коптские священнослужители плотно прикрыли дверь в церковь, но транслируемые через репродукторы призывы муэдзинов с легкостью заглушали тихие христианские псалмы.
Реставрация надвратного храма Пресвятой Богородицы — опыт уникальный. Специалисты в очередной раз работали за границей на почетном объекте, что свидетельствует не только о признании российской школы реставрации, но и о том, что современная историческая наука невозможна без международного сотрудничества. Египет с его уникальными памятниками, принадлежащими разным великим цивилизациям, еще в XIX веке стал международным полигоном археологических изысканий и открытий. Сегодня в сферу исследований все чаще попадают «пограничные» области, памятники, отражающие взаимопроникновение культур, кажущихся несовместимыми. Христианский храм, сохранившийся в одной из столиц исламского мира, убеждает в возможности мирного сосуществования убедительнее любых политических деклараций. Да и проблемы, возникшие в ходе работ, тоже не являются сугубо местными, египетскими. Ценность археологических раритетов, приоритет научной реставрации над «новодельными» симуляциями истории, к сожалению, надо доказывать и в России. Эль-Муалляка — пример того, как могут договориться церковь и наука.
Милена Орлова