В преддверии 300-летнего юбилея власти Санкт-Петербурга приняли решение отреставрировать сфинксов с Университетской набережной Невы, найденных в XIX веке греческим авантюристом Янисом Атанази. Эти сфинксы привели в восхищение даже отца египтологии Шампольона: «Среди обломков виден сфинкс из розового гранита, около 20 ступней в длину, прекрасной сохранности и работы. Бесспорно, это самый нетронутый памятник из всех подобных».
Возглавившие работы опытные реставраторы Станислав Щигорец и Альбина Доос выяснили, что отмытые от наслоений памятники имеют розовый цвет. Среди западных египтологов сфинксы из Петербурга были мало известны. Познакомиться с ними приехала Хуриг Сурузян, давно искавшая хороших реставраторов по камню. Она стояла у подножия сфинксов и не могла оторвать взгляд от помолодевших ликов Аменхотепа III.
Так наши соотечественники оказались в составе международной команды египтологов, археологов и реставраторов в Ком эль-Хеттане, проводившей работы в 2003—2004 годах. Когда колоссы поднимали, у ног статуи царя нашли изваяние царицы Тейе — необычайно красивой женщины в пышном парике, увенчанном царским уреем — священной змеей и перьями высокой короны шути, со скипетром высшей власти хетес в руках. И как только Али, рабочий миссии, мастерком и кистью счистил наносы ила и грязи с лица забытой царицы Египта, на ее губах заиграли едва заметная улыбка и одновременно легкая грусть.
Далее последовали новые находки: колоссальный гиппопотам из алебастра, царские колоссы, несколько статуй Сехмет. В одной из них художник соединил красный и черный гранит, и богиня получилась красноликой: в древних текстах Сехмет называют «огненной» и «пламенеющей ликом».
На протяжении тысячелетий грунтовые воды омывали остатки храма, и на их поверхностях росли кристаллы соли. Реставраторы обессолили скульптуру, очистили и укрепили тонкую пленку на поверхности камня. После очистки одну голову водрузили на постамент посреди поля. И теперь в отличие от левой стороны ее лица, лежавшей на земле и испорченной соленой водой, — правая ослепительно сверкает. Удивительным образом голова огромной статуи на фоне простого пейзажа возле деревеньки Шейх Абд эль-Курна становится частью огромного полотна, составляющего прошлое, настоящее и будущее этого уникального места.
Тейе, великая царица
Тейе — супруга Аменхотепа III (ок. 1388—1351 годы до н. э.), одна из выдающихся цариц XVIII династии, чьи ум и властность были хорошо известны на Древнем Востоке. Тейе принимала активное участие в жизни государства, ее часто изображали вместе с супругом, порой одного с ним роста. Тейе родила Аменхотепу двоих сыновей — рано скончавшегося Тутмоса и Аменхотепа IV (будущего Эхнатона), известны и дочери царственной четы. Роль принцесс при дворе была столь велика, что две из них — Сатамон и Исида — стали «великими супругами царскими» во второй половине правления отца, хотя и не затмили образа своей матери.
При жизни Тейе была обожествлена как одно из воплощений Солнечного Ока — грозной дочери Ра и как богиня, оберегающая Египет. Она почиталась в храмовом комплексе Хут Тейе — «Обитель Тейе» в Седеинге (Судан), где есть ее изображения в облике крылатого сфинкса, попирающего врагов Египта. Тейе пережила супруга и закончила свои дни в правление сына — Эхнатона, проживая в резиденции вдовствующих цариц в Ком Мединет Гуроб и лишь изредка гостя в Ахетатоне — новой столице. Точка в дискуссии о погребении Тейе не поставлена: обломки ее гранитного саркофага обнаружили при раскопках царской гробницы в Ахетатоне, тогда как фрагменты ее погребального ковчега обнаружены в таинственной гробнице-тайнике KV55 в Фивах. Вопрос о ее мумии более прост: останки с пышными волосами, традиционно приписываемые царице, были перезахоронены жрецами в гробнице Аменхотепа II в Долине царей и обнаружены в 1898 году французским археологом Виктором Лоре.
Проклятие храма
Постепенно облик сооружения прояснился. Вот первый пилон с парой колоссов, изображающих сидящего на престоле Аменхотепа III. На запад простирается обширный двор, второй пилон, а перед ним другая пара колоссов, гигантская процессионная колоннада, алебастровые колоссы у третьего пилона, перистильный двор, где стояли огромные статуи царя в облике Осириса. В южной части двора располагались «петербургские» сфинксы, а в северной — сфинксы Тейе. За двором следовал гипостильный, или крытый, колонный зал. Между расписных и обитых золотом колонн в форме пучков папируса стояли бесчисленные статуи богини Сехмет, охраняющие проход в святая святых. Там находились статуи божеств и, вероятно, самого Аменхотепа III. Святилище еще не раскопано, и где-то внизу, под толстым слоем ила и песка, находится главная загадка храма: пока неизвестно, чья статуя стояла там.
Храм специально построили близко к Нилу. Планировалось, что во время разлива реки воды будут заполнять его, подходя к двору. Храм уподоблялся суше, сотворенной в начале начал, поросшей тростником и лотосами, из которых рождалось на свет Солнечное божество — сам Аменхотеп. Эта красивая идея стала проклятием храма. Сооружение поставили на слабый фундамент, кое-где 14-метровые колонны стояли прямо на грунте. Через столетие комплекс начал рушиться. Фараоны XIX династии приказали вывезти статуи в Карнак и Луксор, святыню превратили в каменоломню.
Фрагменты гигантов предстоит собрать воедино, словно масштабную головоломку. «Вряд ли огромную территорию храма удастся реконструировать, — говорит Хуриг. — В отличие от других святилищ Египта он слишком сильно пострадал». Но остались статуи и стелы, что и породило идею частичной реконструкции. Это будет музей под открытым небом, в котором сотрудники Европейской миссии установят объемную модель святилища — вместе со сфинксами с Университетской набережной. «Им было бы лучше на родине, — сетует Хуриг, — но разве можно спорить с судьбой?»
Виктор Солкин